Привет тебе, знакомец мой кудрявый!  
Прими меня под сень твоих дубов,  
Раскинувших навес свой величавый  
Над гладью светлых вод и зеленью лугов.  
Как жаждал я, измученный тоскою,  
В недуге медленном сгорая, как в огне,  
Твоей прохладою упиться в тишине  
И на траву прилечь горячей головою!  
Как часто в тягостном безмолвии ночей,  
В часы томительного бденья,  
Я вспоминал твой мрак, и музыку речей,  
И птиц весёлый свист и пенье,  
И дни давнишние, когда свой скучный дом  
Я покидал, ребёнок нелюдимый,  
И молча в сумраке твоём  
Бродил, взволнованный мечтой невыразимой!  
О, как ты был хорош вечернею порой,  
Когда весь молнией мгновенно освещался  
И вдруг на голос тучи громовой  
Разгульным свистом откликался!  
И любо было мне!.. Как с существом родным,  
С тобой я всем делился откровенно:  
И горькою слезой, и радостью мгновенной,  
И песнью, сложенной под говором твоим.  
Тебя, могучего, не изменили годы!..  
А я, твой гость, с летами возмужал,  
Но в пламени страстей, средь мелочной невзгоды,  
Тяжёлой горечи я много испытал…  
Ужасен этот яд! Он вдруг не убивает,  
Не поражает, как небесный гром:  
Он сушит мозг, в суставы проникает,  
Жжёт тело медленным огнём!  
Паду ль я, этим ядом поражённый,  
Утратив крепость сил и песен скромный дар,  
Иль новых дум и чувств узнаю свет и жар,  
В горниле горя искушённый, —  
Бог весть, что впереди! Теперь, полубольной,  
Я вновь под сень твою, лес сумрачный, вступаю  
И слушаю приветный говор твой,  
Тебе мою печаль, как другу, поверяю!..  

❂❂❂❂

Август 1855  

❂❂❂❂