Небо осенью выше,  
печальней  
светлее.  
Лес — красивей,  
особенно ясностью  
просек.  
Так я вижу его  
и ничуть не жалею,  
что приходит пора,  
уносящая росы,  
что кружится листва,  
что последняя стая  
журавлей  
отлетает, тревогой объята.  
В этот час,  
в сыроватой земле прорастая,  
начинают свой путь молодые опята.  
И не жаль  
журавлиных протяжных известий.  
Если осень,  
пусть осень.  
Но только б не рано.  
Пусть, как в жизни людей,  
необычно, не вместе  
оголяются ветви берез и каштанов.  
Но бывает…  
орешник зеленый-зеленый,  
а негнущийся дуб —  
облетевший и черный…  
Что мне гнущихся прутьев  
земные поклоны?  
Мне б дубы да дубы  
в вышине непокорной,  
мне б сурового кедра янтарные соки,  
вот того,  
с побуревшим стволом в два обхвата.  
Осень!  
Час листопада под небом высоким.  
Осень!  
Первое острое чувство утраты.  
Дай мне, сердце, бескрайний полет  
голубиный,  
собери все опавшие листья у веток.  
Облетают рябины, облетают рябины…  
А к чему мне рябины?  
Я не про это…  

❂❂❂❂

1941  

❂❂❂❂