Нюренбергский палач

Кто знает, сколько скуки 
В искусстве палача! 
Не брать бы вовсе в руки 
Тяжёлого меча. 
И я учипся в школе 
В стенах монастыря, 
От мудрости и боли 
Томительно горя. 
Но путь науки строгой 
Я в юности отверг, 
И вольною дорогой 
Пришёл я в Нюренберг. 
На площади казнили: 
У чьих-то смуглых плеч 
В багряно-мглистой пыли 
Сверкнул широкий меч. 
Меня прельстила алость 
Казнящего меча 
И томная усталость 
Седого палача. 
Пришел к нему, учился 
Владеть его мечом, 
И в дочь его влюбился, 
И стал я палачом. 
Народною боязнью 
Лишённый вольных встреч, 
Один пред каждой казнью 
Точу мой тёмный меч. 
Один взойду на помост 
Росистым утром я, 
Пока спокоен дома 
Строгий судия. 
Свяжу верёвкой руки 
У жертвы палача. 
О, сколько тусклой скуки 
В сверкании меча! 
Удар меча обрушу, 
И хрустнут позвонки, 
И кто-то бросит душу 
В размах моей руки. 
И хлынет ток багряный, 
И, тяжкий труп влача, 
Возникнет кто-то рдяный 
И тёмный у меча. 
Нe опуская взора, 
Пойду неспешно прочь 
От скучного позора 
В мою дневную ночь. 
Сурово хмуря брови, 
В окошко постучу, 
И дома жажда крови 
Приникнет к палачу. 
Мой сын покорно ляжет 
На узкую скамью. 
Опять верёвка свяжет 
Тоску мою. 
Стенания и слезы, — 
Палач — везде палач. 
О, скучный плеск берёзы! 
О, скучный детский плач! 
Кто знает, сколько скуки 
В искусстве палача! 
Не брать бы вовсе в руки 
Тяжёлого меча!

❂❂❂❂