Разрушенный дом привлекает меня:  
Он так интересен,  
Но чуточку страшен:  
Мерцают, холодную важность храня,  
Пустые глаза недостроенных башен.  
Под старой подошвой —  
Рыдающий шлак,  
И эхо шагов приближается к стону.  

❂❂❂❂

Покойной разрухи веселый кулак —  
Как в бубен —  
Стучал по глухому бетону.  
При ласковом ветре обои шуршат  
Губами старухи у мужьего гроба.  
Седых пауков и голодных мышат  
Пустых погребов приютила утроба.  
Недавно  
С похмелья идущая в суд  
Ночная шпана на углах продавала  
По тыще рублей за ржавеющий пуд —  
Железный костяк недобитого зала.  

❂❂❂❂

Тут голод плясал карманьолу свою,  
А мы подпевали и плакали сами…  
Бревно за бревном — в деревянном строю  
У каменных изб обернулись лесами.  
И нынче,  
Я слышу,  
Стучат молотки  
В подвалах —  
В столице мышиного царства:  
Гранитный больной принимает глотки  
Открытого доктором нэпом лекарства.  
И если из каждой знакомой дыры  
Глядела печаль,  
Обагренная кровью,  
То в ведрах своих принесли маляры  
Румянец покраски в подарок здоровью.  
Пусть мертвые — нет,  
Но больные встают.  
Недаром сверкает пила,  
И теплее  
Работают руки, а губы поют  
О сделанном день изо дня веселее.  
Испачканный каменщик,  
Пой и стучи!  
Под песню работать — куда интересней,  
Давай-ка, пока подвезут кирпичи,  
Товарищей вместе побалуем песней.  
А завтра, быть может, и нас, пареньков,  
Припомнят в одном многотысячном счете:  
Тебя — за известку, что тверже веков,  
Меня — за стихи  
О хорошей работе.  

❂❂❂❂

1926  

❂❂❂❂