Сентиментальная секстина

Он угасал в янтарно-ярком свете.  
Дневное небо, солнечный виссон.  
Земля в цвету, властительные сети  
Земной весны — в мечтательном поэте  
Не пробуждали песен. Бледный, он  
Всегда был замкнут в свой любимый сон.  
Когда-то близкий, невозвратный сон:  
В колеблющемся сумеречном свете—  
Заглохший сад, скамья, она и он.  
Молчание. Предчувствия. Виссон  
Поблекших трав. На ней и на поэте —  
Плакучей ивы пепельные сети.  
И чьи-то руки—сладостные сети—  
Его влекут в любовный тихий сон.  
Старинная легенда о поэте  
И девушке, забывших все на свете,  
Отвергнувших и пурпур и виссон!  
Безмолвный сод, где лишь она и он!  
Мечты, мечты!.. Как рыбарь сказки, он  
Проспал улов. и разорвались сети,  
И он глядит: идет ко дну виссон  
Златых чешуи, и тает, тает сон  
В безжалостном янтарно-ярком свете:  
Проклятье дня почиет на поэте.  
Увы, нельзя все время о поэте  
Грустить и ждать: когда, когда же он  
Поймет тебя?. Нельзя в вечернем свете,  
Сквозь тонкие, как паутина, сети  
Глядеться вечно в свой заветный сон,  
Где—ложе страсти, пурпур и виссон.  
Шурши, осенний царственный виссон,  
Нашептывай секстину о поэте.  
Ушедшем в свой любимый давний сон,  
В забытый сад, где грустно бродит он,  
Больной поэт, где чуть трепещут сети  
Плакучих ив, застывших в сером свете.  
При свете дня и пепел, и виссон,  
И сети ив, и строфы о поэте  
Смешны, как он, но это—вещий сон.  

❂❂❂❂

1910

❂❂❂❂