Ночь давно уж царила над миром,  
А они, чтоб оканчивать споры,  
Все сидели за дружеским пиром,  
Но не дружные шли разговоры.  
Понемногу словами пустыми  
Раздражались они до мученья,  
Словно кто-то сидел между ними  
И нашептывал им оскорбленья.  
И сверкали тревожные взгляды,  
Искаженные лица горели,  
Обвиненья росли без пощады  
И упреки без смысла и цели.  
Все, что прежде в душе накипело,  
Все, чем жизнь их язвила пустая,  
Они вспомнили злобно и смело,  
Друг на друге то зло вымещая…  

❂❂❂❂

Наступила минута молчанья;  
Она вечностью им показалась,  
И при виде чужого страданья  
К ним невольная жалость подкралась.  
Им хотелось чудесною силой  
Воротить все, что сказано было,  
И слететь уже было готово  
Задушевное, теплое слово,  
И, быть может, сквозь мрак раздраженья,  
Им — измученным гневом и горем —  
Уже виделся миг примиренья,  
Как маяк лучезарный над морем.  
Проходили часы за часами,  
А друзья все смотрели врагами,  
Голоса возвышалися снова…  
Задушевное, теплое слово,  
Что за миг так легко им казалось,  
Не припомнилось им, не сказалось,  
А слова набегали другие,  
Безотрадные, жесткие, злые;  
И сверкали тревожные взгляды,  
Искаженные лица горели,  
Обвиненья росли без пощады  
И упреки без смысла и цели…  
И уж ночь не царила над миром,  
А они неразлучной четою  
Все сидели за дружеским пиром,  
Словно тешась безумной враждою!  
Вот и утра лучи заблестели…  
Новый день не принес примиренья…  
Потухавшие свечи тускнели,  
Как сердца без любви и прощенья.  

❂❂❂❂

Апрель 1883  

❂❂❂❂