Скажи, о муза, мнѣ, какой злой гнѣвъ жену 
Принудилъ, объявить жестокую войну, 
Противу своего возлюбленнаго мужа, 
И глупость можстъ ли женѣзлой быти чужа! 
Мужъ будетъ побѣжденъ; сунбурщица не трусь, 
И здѣлай намъ надъ мужемъ шутку. 
Поставили на столъ большую утку. 
Жена сказала: ето гусь: 
Не гусь, да утка то, мужъ держитъ сто твердо,^ 
О сатана! 
Кричитъ жена, 
На то ли я съ тобой сопряжена. 
Вся злобой внутренна моя разозжена. 
Кричитъ безъ памяти, пылитъ немилосердо: 
Коль ты ослѣпъ, я шлюсь на вкусъ, 
Иль я тебѣтакой дамъ тузъ, 
Что ты за дремлешъ, 
Коль гуся моево за утку ты пріемлешъ. 
Отвѣдалъ мужъ: душа! сокровище! мой свѣтъ: 
Гусинова и запаха тутъ нѣтъ. 
Бездѣльникъ ето гусь, я знаю ето прямо. 
Пожалуй жонушка не спорь ты такъ упрямо. 
Я шлюсь на всѣхъ людсй, что утка то, не гусь, 
И въ етомъ не запрусь. 
Но чѣмъ окончилася шуткаѣ 
Жена ему дала туза, 
И плюнула въ глаза. 
Признался мужъ: на столъ поставленъ гусь не утка.

❂❂❂❂