Худые нам стихи нередко здесь родятся. 
Во северных странах они весьма плодятся, 
Они потребны; вот они к чему годятся: 
Чертей из дома выгонять. 
Не будет никогда чертями там вонять, 
То правда, и стихи такие пахнут худо, 
Однако запах сей и истреблять не чудо, 
Почаще надобно курить, 
А черт от курева престанет ли дуритьѣ 
И не боится он явиться и в соломе, 
Его никто нигде дубиной не побьет, 
Известно, у него костей и тела нет. 
В каком-то доме 
Какой-то Черт орал, 
И все там комнаты он сажей измарал. 
К хозяину принес стихи Пиит невкусный, 
А попросту, стихи принес Пиит прегнусный. 
Как худы те стихи, толь ими был он горд, 
А в те часы пришел к хозяину и Черт. 
Толико писаны стихи его нескладно, 
Что уж и Черту стало хладно, 
И тотчас побежал оттоле он 
Большою рысью вон. 
На завтра дня того тут были гости те же. 
Не лучше ль таковых гостей имети режеѣ 
Пиит бумагу развернул, 
А дьявол… в ученого швыркнул 
И говорит: «Ты ту ж опять подносишь брагу, 
Сложи свою бумагу», 
И вопит он, стеня: 
«Не мучь, Пиит, не мучь стихами ты меня, 
Я выйду без того, я выйду вон отсюду 
И впредь сюда не буду».[1]

❂❂❂❂

[1]Рецепт. Впервые — ПСВС, ч. 7, стр. 245-246. Сюжет заимствован из басни Геллерта «Привидение» («Das Qespenst»). 
Пиит невкусный — поэт, не обладающий вкусом, лишенный вкуса. 
А дьявол… ученого швыркнул. Многоточие в ПСВС; возможно, оно было в рукописи Сумарокова в связи с тем, что стихотворение было не закончено; может быть, однако, Новиков не разобрал слова или двух слов (т. е. один или три слога).