Хлеб, любовь и Азия

На полевом далеком стане  
(Не уточняю, что за стан)  
Однажды в труженицу Маню  
Влюбился труженик Степан.  
Она сама к нему тянулась,  
Шептал он что-то, к ней припав…  
И это дело затянулось  
На много полновесных глав.  
И вдруг он встал.  
– Послушай, Манька!  
Послушай, звездочка моя,  
Прости, любимая, но встань-ка,  
Гляди, о чем подумал я.  
Я за тебя отдам хоть царство,  
С тобою быть всегда готов,  
Но знаешь, сколько государству  
Мы можем недосдать пудов?!  
Она вскочила.  
– Невозможно!  
Пошли! Того гляди, гроза…  
И разом вспыхнули тревожно  
Их изумрудные глаза.  
О как они в труде горели!  
На них залюбовался стан.  
Они умаялись, вспотели,  
Но перевыполнили план!  
Не сорвались хлебопоставки…  
Над степью плыл густой туман.  
И снова на широкой лавке  
Марусю обнимал Степан.  
И вновь она к нему тянулась,  
Шептал он что-то, к ней припав.  
И это снова затянулось  
На много полновесных глав.  

❂❂❂❂

1972  

❂❂❂❂