Мы, Шемзеддин, со чадами своими

Мы, Шемзеддин, со чадами своими, 
Мы, шейх Гафиз и все его монахи, — 
Особенный и странный мы народ. 
Удручены и вечных жалоб полны, 
Без устали ярмо свое влача, 
Роняя перлы из очей горячих, — 
Мы веселы и ясны, как свеча. 
Подобно ей мы таем, исчезаем, 
И, как она, улыбкой счастья светим. 
Пронизаны кинжалами ресниц 
Жестоких, вечно требующих крови, 
Мы только в этих муках и живем, 
В греховном мире вечно утопая, 
С раскаяньем нисколько не знакомы, 
А между тем, свободные от злого, 
Мы вечно дети света, а не тьмы — 
И тем толпе вполне непостижимы. 
Она людей трех видов только знает; 
Ханжу, во-первых, варвара тупого, 
Фанатика, с его душою мрачной, 
А во-вторых — развратника без сердца, 
Ничтожного, сухого эгоиста, 
И, наконец, — обычной колеей 
Бредущего; но для людей, как мы, 
Ей не найти понятья и названья.

❂❂❂❂